Недоверие на ее лице поразило его в самое сердце. Неужели она действительно не сознает, какую прелестную картину собой являет? Эти яркие, искрящиеся зеленые глаза, эти мягкие каштановые волосы, растрепавшиеся со сна и спадающие длинными спутавшимися завитками… Это соблазнительное зрелище могло бы убедить многих мужчин расстаться со свободой.

Даже Джемми оказался восприимчивым к ее обаянию, от нее исходила атмосфера силы, теплоты и чувствительности, способная привлечь к ней мужчину, как бродягу к теплому очагу.

Не говоря уже о тех деталях, о которых ему, как джентльмену, знать не полагалось и которые он в их коротком, но достойном внимания знакомстве открыл с фамильярностью, подобающей лишь в отношениях с любовницей… или при поспешном обручении. Джемми выбросил эту мысль из головы. Что за глупости! Он, так же как и она, не интересуется браком. Да и какая леди примет его, покалеченного и израненного.

– Это не ваша забота, – запоздало ответила девушка и снова принялась собирать вещи.

Она сняла с веревки тонкие французские чулки. Он мог вполне вообразить, как они выглядят на ней и, что гораздо важнее, каково спустить их с ее длинных изящных ног.

Увидев, что он уставился на ее панталоны, девушка покраснела и запихнула их в саквояж.

– Я действительно должна идти.

– Идти? – Он покачал головой. – Вы не можете этого сделать.

– Я определенно тут не останусь.

Джемми встал из-за стола.

– Вы не поняли. Вы не можете уехать. Если вы это сделаете, вы нарушите закон. Судья этого не допустит, и уверяю вас, констебль наденет на вас наручники, прежде чем вы успеете пересечь границу графства.

– А вы, сэр? – спросила она. – Вы позволите, чтобы меня выдали замуж против желания?

– Ну, я… я хочу сказать… – Он запнулся. Ему такая мысль в голову никогда не приходила. – Порядок нужно соблюдать. – Боже, он говорит как третьесортный адвокат.

– Да, это прекрасная позиция. Вы до некоторой степени джентльмен. – Девушка взглянула на него, словно прикидывая, способен ли он помешать ей. И когда она продолжила упаковывать вещи, Джемми почувствовал в ее манерах большее, чем просто пренебрежение.

– Меня не волнуют требования ваших ветхих законов, – продолжила она. – Когда меня хватятся, я буду уже далеко. Я и так слишком задержалась. Спасибо, сэр, за предупреждение, и всего хорошего. – Она закончила складывать свое скудное имущество, нахлобучила соломенную шляпку и выскочила на улицу, прежде чем он успел остановить ее.

Это уж чересчур для его аргументов о соблюдении законов.

Больше того, в тихом пустом доме Эсме он вдруг почувствовал себя неуютно. Вместо того чтобы окутать покоем, дом неприятно напомнил Джемми об одиночестве и пустоте жизни.

Как случилось, что за такой короткий срок эта острая на язычок энергичная леди оставила в его душе свой след? Но видимо, он не слишком хотел узнать, каков этот след, поскольку позволил ей уйти.

Черт побери, он даже не узнал ее имени.

Через несколько минут девушка пулей влетела в дом и снова умудрилась перевернуть его жизнь вверх дном.

– Что-нибудь забыли? – спросил Джемми, изо всех сил стараясь не обращать внимания на радость, поднимавшуюся в его груди при виде сбившейся набок шляпки и выглядывающих из-под нее спутанных кудрей.

– Да. – Она топнула ногой и прикусила нижнюю губу. – Какая дорога ведет в Брайтон?

Глава 2

– В Брайтон? – изумился Джемми. – Вы серьезно? До него добрых пятьдесят миль, вы не можете отправиться туда одна.

Девушка снова упрямо вздернула подбородок:

– Не ваша забота.

Она права. Но все же…

– Что в Брайтоне такого важного? – спросил он.

Это простое любопытство, твердил себе Джемми. Его это не волнует. Действительно не волнует. Но о чем эта девица думает, в одиночку путешествуя по провинции? Она явно благородного происхождения, это видно по всему, от дорогого платья до невинного румянца, не говоря уже о паре шелковых чулок, которые для простого люда слишком дороги. И поэтому у нее нет неотложных дел в провинции.

– Я намереваюсь… Я хотела сказать… – Она скрестила руки на груди. – Мне нужно покончить там с одним важным делом.

Хорошенькая и вдобавок упрямая, подумал Джемми. И все же, несмотря на вызов в пристальном взгляде, он уловил в ее чересчур уверенном тоне нерешительность. Нет, несмотря на всю ее браваду, у леди неприятности.

Черт, подумал Джемми, стиснув набалдашник трости, если она нуждается в помощи, то ей нужно лишь попросить. Ну так она и попросила, напомнил он себе, попросила указать дорогу.

Более того, в ее вызове он видел проблеск чего-то очень знакомого. Зов сирены к приключению. «Ты вправду спятил?» – хотелось ему спросить себя. Он слишком хорошо знал, что происходит с болванами, которые следуют своим капризам. Его покалеченной ноги и шрамов для доказательства хватит.

И все же в глазах девушки, в ее позе, в упрямом наклоне подбородка была пленительность неизвестности, захватывающее искушение, ради которого мужчина шагнет в глубины ада не раздумывая.

Одно дело быть очарованным симпатичной девушкой, но, хуже того, прежде чем Джемми успел это сообразить, она зажгла в нем искру, и он почувствовал, что лед, сковавший его с тех пор, как он упал, сраженный осколком французского ядра в битве при Бадахосе, начал подтаивать.

О, это тепло было опьяняющим, но и пугало. Джемми знал, что нужно указать незнакомке на юг и забыть о ней. Забыть, что за пределами Брамли-Холлоу жизнь продолжается без него.

Девушка стояла в дверном проеме, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.

– Сэр, если вы не можете… не хотите мне помочь, то всего хорошего.

Она повернулась к двери, и Джемми охватила паника: если на этот раз он позволит ей выйти из дома, то больше никогда ее не увидит.

Черт побери. У него нет причин чувствовать ответственность за эту девчонку. Никаких. Когда-нибудь ему придется следить за неукоснительным исполнением законов Брамли-Холлоу, это станет его долгом, и вот тебе на – он собирается нарушить завет, соблюдавшийся больше тысячи лет.

– Подождите, – вырвалось у него.

Девушка оглянулась через плечо, ее подбородок чуть дрогнул. Джемми подозревал, что если понадобится, она пройдет все пятьдесят миль пешком. И если ее решимость и захватила его, то именно ее глаза остудили пыл.

Зеленые глаза. Черт возьми. Теперь ничего не поделаешь. Зеленые глаза всегда были его погибелью.

Наверное, вряд ли будет преступлением, если он отвезет ее в ближайшую гостиницу. Это незнакомка нарушает сделку, а не он. Правду сказать, совесть будет мучить его сильнее, если он закроет глаза на затруднительное положение девушки и позволит ей пуститься в путь одной. К ней могут пристать… или даже хуже.

Взглянув на нее, Джемми увидел, что ее зеленые глаза полны настороженности и, хуже того, сомнений.

Сомнений в том, что он способен принять вызов. Джемми стукнул тростью по полу.

– Не смотрите на меня так. Я помогу вам. По крайней мере помогу добраться до ближайшей почтовой станции.

Ее внезапная улыбка угодила в его сердце, как хорошо нацеленная стрела.

– Спасибо. Вы очень добры.

Он пытался не обращать внимания на заискрившееся в ее глазах восхищение. Он не добрый. Будь он таковым, то сам отвез бы ее в Брайтон.

Сам? О чем он думает? Джемми тряхнул головой, собирая весь здравый смысл, каким обладал. Только до Саутборо, он сказал себе. А оттуда отправится в Брайтон.

И прочь из его жизни. Это тоже не лучшая мысль, но Джемми не собирался заглядывать дальше. Не смел. Разве она не испытала нечто сродни ужасу, впервые увидев его лицо?

– Выразить не могу, как много значит для меня ваша помощь, – проговорила девушка. – Вчера вечером я уже отчаялась увидеть Брайтон. – Ее улыбка стала шире, и Джемми отчаянно пытался игнорировать ее тепло.

– Ну, я бы такого энтузиазма не испытывал, – ответил он. – Мы еще не убежали от вашей судьбы. И пока мы это не сделаем, вы связаны сделкой и находитесь под юрисдикцией судьи, которого, уверяю вас, не обрадует ваше желание покинуть Брамли-Холлоу незамужней.